"Мытарь же, стоя вдали, не смел даже поднять глаза на небо, но, ударяя себя в грудь, говорил: Боже! будь милостив ко мне грешному!"
И невольно переходишь к Евангелию прошлой недели. Там говорилось тоже о мытаре, Закхее. Мы видели, как Господь перевернул всю его душу. Мы видели, как, после всей его греховной жизни, он покаялся, как он был готов пол-именья своего отдать нищим, и всякому, кого обидел, воздать четверицею. Так несомненно он и поступил. И невольно мытарь Закхей и мытарь сегодняшнего Евангелия сливаются в один образ, в одного человека. Ведь оба они были мытарями, были людьми грешными, и оба покаялись. И если мы так примем, что сегодняшнее Евангелие есть продолжение Евангелия прошлого Воскресенья, что сегодняшний мытарь, ударяющий себя в грудь, и есть, хотя бы психологически, Закхей - то нам откроется великая наука, великий урок в жизни кающегося. А ведь кающимися и должны быть мы все. Ведь всю неправду, которую делал Закхей, он делал для наживы, чтобы быть господином. И вот, когда это господство пришло, и когда он себя уже почувствовал властителем, - в этот самый момент пришла и Правда Божия. А правда Божия говорит нам о том, что если человек в утробе матери находится девять месяцев, то в утробе земли он пребывает от силы восемьдесят лет, а после этого начинаются страдания и болезнь. И наконец, через смерть человек переходит в утробу вечной жизни уже навсегда. И Закхей это теперь все видел: он понял все свое безумие, неправильный путь жизни... И тогда он стал искать выхода. И вот в таком состоянии он увидал идущего Христа. Для него это был равви. Подойти к Нему он так просто не мог и не хотел. Сначала он хотел обследовать, что это за равви. Тут мы видим смоковницу, тут мы видим его на смоковнице, этого в сущности "пэра" еврейского народа... и тут толпа. Представляете себе, что мог пережить этот гордый человек? Но Христос подошел и сказал: "Днесь с тобою будем, у тебя буду." И когда Христос был у него, то тут раскрыл ему ту силу, которая сразу преисполнила его сердце. И вот тут Закхей сказал: "Все раздам, и тому, кого обидел, воздам четверицею." И так все сделал.
В чем же теперь дело? Теперь он стоит и бьет себя в грудь, и говорит: "Боже, милостив буди мне, грешному!"
А тут же рядом с ним стоит другой, может быть его общества человек, фарисей... Стоит и наоборот, в полном удовлетворении, говорит: "Я все сделал, я сделал и то, и то, я...я" А почему же мытарь не сказал: "А я тоже сделал. Я пол-имения раздал. Я тому-то четверицею воздал." Почему же он не говорит этого? А наоборот говорит: "Боже милостивый, буди милостив ко мне, грешному!"?
Дело в том, что Господь его одарил. Сделал широким его сердце. Но как началось делание, то получилась трагедия: навык, навык... Ведь его внутренний человек был порабощен навыком. А навык это страшная сила. Тут невольно являлись мысли о корысти, и жажды еще большей наживы... И взгляды уже были в прелести, которая шла через мысль... И то сердце, которое было освобождено Христом, вдруг стало опять грязным... И он чувствовал все это... "Господи Боже, буди милостив ко мне грешному!" Что же делать?
И вот тут св. Церковь приводит нам в сегодняшний день всю силу этого психологического момента, всю силу этого вопроса: что нам делать? И с такой же силой дает нам через мысли Святых Отцов ответ на этот вопрос. Ведь наши Святые Отцы с точностью показывают нам, что происходило в душе Мытаря: благодаря тому, что совесть его была теперь свободна, освобождена Христом, его сердце было широко, мир был в сердце. И воля его тоже была свободна: свобода была в Боге. А расстояние между сердцем и Богом - грех. И вот у мытаря и получилось так, что тени начали появляться в сердце, и он стал кричать ко Господу о помощи. А как же получаются эти тени? А получаются они так, как Владыка Феофан Затворник раскрывает в одном из своих писем: "Мысль, - она приходит, и если только она не захватывает чувства сердца, то это еще не грех. Она прошла, и как сегодняшний снег завтра растает, так и ее не будет, и сердце остается чистым. Если же мысль захватит сердце, попадет в сердце, - и это еще не беда, есть еще момент в который можно воскликнуть: "Господи помилуй!" и сердце будет чисто. Но когда уже попала в сердце мысль, и когда уже воля твоя сказала "хочу," - вот тогда получается тень. А раз тень только попала, то тут уже сочувствие получилось, и дело. Тогда получается, как Владыка говорит, "падение." Грех стал действием, и совершилось падение. А как только духовно пал, грех в сердце попал, дело совершил, от Бога ушел, и начинается страдание, так, как у человека, который упал физически. И мы знаем, какую трагедию представляют собой духовные страдания. Человека гложет гордость, сребролюбие, честолюбие, всякая похоть.., и он мучается. Сердце такого человека каменеет. Вот, что произошло, как мы видим по чтению Евангелия, после того, как Закхей-мытарь сознал свой грех и покаялся. Христос разрешил его грех. Совесть стала свободной. Но теперь ему надо действовать. А когда он начинает действовать, то тут и получаются мысли, а за мыслями идут чувства... Как же быть? Вот он и кричит: "Боже, милостив буди ко мне грешному, не допусти..." И Господь дает Благодать недопускающую, и спасает грешника. Что же нам нужно делать, чтобы получить эту Благодать? Нужно активное волеизволение. А как его приобрести, об этом будет учить нас св. Церковь в следующее Воскресенье.
--Еп. Андрей. Source.
Translation (source):
"The publican, standing afar off, would not lift so much as his eyes unto heaven, but smote upon his breast saying, God be merciful to me a sinner!" (Lk. 18:13).
And involuntarily one turns to last week’s Gospel. There it also told about a publican — Zacchaeus. We saw how the Lord overturned his whole soul. We saw how, after all his sinful life, he repented; and how he was ready to give half his possessions to the poor, and everyone he had defrauded, he would repay fourfold. And undoubtedly he did this. Involuntarily, Zacchaeus the Publican and the publican in today’s Gospel blend into one image, into one person. After all, both of them were publicans, sinful men, and both repented. If we accept that today’s Gospel is the continuation of last Sunday’s Gospel, that today’s publican, beating himself on the breast, is really Zacchaeus, at least psychologically, then a great science will be revealed to us, a great lesson in the life of one who repents. You see we must all repent.
All the injustice which Zacchaeus did, he did for gain, to be dominant. And here, when this dominance came and he considered himself to be a man of power — at this very moment came the Truth of God. The Truth of God tells us that if a person is in his mother’s womb for nine months, then he abides in the womb of the earth if strong eighty years, and after this begin suffering and sickness (Psalm 89:10 (90:10 King James Version). And finally, through death man passes into the womb of eternal life for ever.
Zacchaeus saw all this now: he understood all his foolishness, his wrong way of life. And then he began to search for a way out. He was in such a state of mind when he saw Christ walking by. For him this was a rabbi. He couldn’t just go up to Him, and he didn’t want to. First he wanted to find out what kind of rabbi He was. Here we see the fig tree, then we see him in the fig tree, this man who was virtually a dignitary of the Jewish people. And then the crowd. Imagine what this proud man was going through. But Christ approached and said: Today we will be together, I will be in your home. And when Christ was in his home, then He revealed to him that power which immediately filled his heart. Here Zacchaeus said: I will give away everything, and whomever I have cheated I will repay fourfold (Lk. 19:1-10). And so he did all this.
But what is the matter now? Now he is standing and beating himself on the breast, saying: "God be merciful to me a sinner!" And here, right next to him stands someone else, maybe his peer in society — a Pharisee. He stands there and, on the contrary, in complete satisfaction says: I have done everything, I did this and this, I.. .1. Why didn’t the publican say: I also did this. I gave away half of my possessions. To that one I paid back fourfold. Why didn’t he say this? But on the contrary, he said: "Merciful God, be merciful to me a sinner!"
The point is that the Lord endowed him with a gift — He expanded his heart. But as active life resumed, then a tragedy resulted: habit...habit. His inner man was the slave of habit; and this habit was a terrible force. Involuntarily, there appeared thoughts of avarice and the thirst for more and more gain. His looks were already in temptation which came through thought. The heart which had been liberated by Christ suddenly became dirty again. And he felt all this. "Lord God, be merciful to me a sinner!" What to do?
Today the Holy Church brings us the full strength of this psychological moment, the full strength of this question: what are we to do? And with similar force, she gives us the answer to this question through the teachings of the Holy Fathers. In fact our Holy Fathers show us precisely what was going on in the soul of the publican. Because his conscience was now free, liberated by Christ, his heart was expansive, there was peace in his heart. His will was also free, and the freedom was in God. But the distance between the heart and God is sin. And here it happened to the publican that shadows started to appear in his heart, and he began to cry to the Lord for help.
How do these shadows come about? As Bishop Theophan the Recluse explains in one of his letters, they come about like this. Thought — it comes, and only if it does not captivate the feeling of the heart, then this is still not sin. It comes and, as today’s snow melts tomorrow, so it will not exist, and the heart remains clean. Even if the thought captures the heart, enters the heart — even this is not yet a misfortune; there is still a moment in which it is possible to cry, "Lord have mercy!" and the heart will be clean. But when the thought has already entered the heart, and when you have already said, "I desire," this is when shadow appears. The mere fact that a shadow has entered, then here sympathy has already taken place, an action. Then, as the Bishop says, a fall has resulted. Sin has become action, and a fall has occurred. And as soon as one has fallen spiritually, sin has entered the heart, a deed has been accomplished, the person has departed from God and has begun to suffer, just as with a man who has fallen physically. We know what a tragedy spiritual sufferings represent. Pride, greed, ambition, all kinds of lust gnaw at a man, and he is tormented. The heart of such a man becomes like stone.
As we see from the Gospel reading, this is what happened after Zacchaeus the Publican recognized his sin and repented. Christ absolved him of his sin. His conscience became free. But now he had to act; and when he started to act, then thoughts arose, and from thoughts came feelings. What to do? Here he cried: "God be merciful to me a sinner; don’t let this happen." And the Lord gives the Grace to prevent it from happening and saves the sinner. What must we do in order to receive this Grace? An active exertion of the will is needed. And next Sunday the Holy Church will teach us how this is acquired.
No comments:
Post a Comment